махо-сёдзи, япония, наше время

I want to learn how to be a magical girl, but my teacher still talk about giants

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.


Вы здесь » I want to learn how to be a magical girl, but my teacher still talk about giants » Архив! » 10.04.20, ADVICE! Все эти годы на педагогическом были не зря?!


10.04.20, ADVICE! Все эти годы на педагогическом были не зря?!

Сообщений 1 страница 8 из 8

1

http://standard-group.jp/img/works/24_l.jpg

Время действия: третий урок

Участники: Хасакава Исао, Нива Айко

Место действия: учительская

Тип: закрытый

Хасакава-сэнсэй оказался в затруднительной ситуации! Что же делать? Как понять девичье сердце?! Лучший классный руководитель никогда не оставит коллегу в беде!

Отредактировано Niwa Aiko (2021-11-18 11:07:04)

Подпись автора

«All shall be well, and all shall be well, and all manner of thing shall be well»

— Julian of Norwich

+3

2

То, что произошло с Сакурабой третьего числа, оставило Исао в состоянии на грани паники. Ощущение нереальности произошедшего вынуждало его раз за разом напоминать себе, что, нет, это ему не приснилось. И да, попытка быть ответственным человеком, взрослым, действительно кончилась чем-то из «Лолиты» Набокова. Он совершенно не понимал, как должен был себя повести с настолько непонятной ему девочкой, как Сакураба Таэко. И тем более не знал, что ему в принципе следует предпринять дальше.

Поэтому, наверное, мариновался во всём этом где-то с неделю.

Пойти к Куро и спросить — как он делал раньше, — не вариант. Тот, учитывая всю его предвзятость, скорее всего избавится от Исао, не взирая на годы дружбы. Он изначально был против того, чтобы Хасакава имел хоть какое-либо отношение к их школе. К детям. В основном, потому что был одним из тех редких людей, которые отчётливо осознавали, через что Исао пришлось пройти и на что тот был способен, как монстр человек.

Каким именно образом он, в итоге, пришёл к мысли о том, что совета можно спросить у не менее странной Нивы Айко… не знал, пожалуй, и сам Исао. Возможно, в нём говорило отчаяние? Хотя бы потому, что эта девица как-то подозрительно завуалированно его избегала. Не совсем — если появлялась необходимость, она присутствовала в одной комнате вместе с ним, когда там была ещё куча людей. Но наедине он как будто бы совершенно её не видел. Знал только, как её зовут, что она ещё не замужем (этот слух почему-то был популярнее прочих), а также то, что ученики её любят все. Практически без исключений.

Именно это было страннее прочего, на его предвзятый взгляд. Ни один человек на памяти Исао, каким бы он лизоблюдом ни был, не ладил СО ВСЕМИ. Это было практически невозможно — люди были многогранными существами. И если угодить большинству ещё можно было, то всегда находилось то самое меньшинство, которое любило  действовать «от противного», даже в отношении своего личного мнения.

В определённый момент, когда Исао был не занят и не спал, в миг расслабленности и лени, он подумал, что она может быть местным дилером. Эти сволочи всегда находили общий язык со всеми. Имели связи и с бедными торчками, едва наскребавшими на дозу, и с богатеями, которые баловались наркотой из-за того, что элитнейшие креветки под соусом из белого вина им откровенно приелись. И если быть откровенным, эта теория имела определённый смысл. Хотя бы потому, что учителя её тоже любили. А те больные люди, которые звались в этой школе «учителями» проявляли симпатию только к тем, с кого они могли поиметь выгоду.

Поэтому у Исао была теория. Нива получала наркотики у какой-нибудь шишки из Древа Мамре — небось ещё и магические какие-нибудь (психоделики, позволяющие смотреть чужие воспоминания в форме снов, например), — продавала их среди учеников и прочего персонала, а прибыль делила между своим карманом и своими «покровителями».

Идеальная теория, не так ли?

По крайней мере, Исао куда легче было поверить в этот вариант, нежели в то, что она просто настолько дружелюбный, хороший человек. Таких не бывает, никогда не было. Исао не сталкивался с подобного рода людьми ни разу в своей жизни…

Ни разу до того судьбоносного вечера в парке, если быть точнее.

Поэтому сейчас, стоя сразу за прикрытой дверью учительской, в которой оставалась только Нива Айко (он проверял), Исао готов был рискнуть поставить всё на то, что она всё-таки… возможно не совсем дилер.

Войдя внутрь, не скрипнув дверью, — его секретный талант, — Исао позвал:

— Эй, Нива?

Без хонорификов — она не заслужила его доверия и уважения, как и все остальные, — без расшаркиваний. Грубо по меркам воспитанных людей. Привычно для самого Исао. Повезло ещё, что он материться через слово кое-как отучился. Спасибо скажите, господин Куратор.

— Нива? — повторил, когда ему не ответили, подойдя ближе к занятой чем-то на своём компьютере женщине, осторожно устроив ладонь на её плече: — Это что, инстаграм?!

Окей, в его голосе прорезались нотки ужаса. Признавать это вслух он, впрочем, обязан не был.

+3

3

"Мията-сан, Сусукихара-сан, Асакава-сан... Асакава-сан?" — Айко ненадолго отстранилась, закинула ногу на ногу и недовольно застучала каблуком по паркету. Мышка защелкала быстрее. Клик-клик. Клик-клик. Вкладки браузера торопливо сменяли друг-друга в стекле очков: Google Документы, Google Таблицы, Instagram, Twitter, сайт школы, снова Google Таблицы. Закусив край губы, Нива-сэнсэй водила глазами по бумажным табелям, а затем снова возвращалась к монитору.

Обычно работа учителя состоит из трех частей: проведение уроков, оформление документации и рабочие контакты с коллегами. Нива-сэнсэй горячо любит первое, смиренно терпит второе и старательно избегает третьего. Если дети — просты и искренни, а документы — педантичны и бессловесны, то от других учителей ожидать можно чего угодно. Потому, если бы у нее спросили, когда на работе она чувствует себя комфортнее всего, она бы без сомнений ответила: "В классе." А потом, подумав немного, добавила бы: "И во время окна на третьем уроке в пятницу."

"Выходит, Асакава-сан не ведет соцсетей?"

https://forumupload.ru/uploads/001b/61/94/32/t740790.png

Выходило, что так. В методичном постукивании каблука зазвучала досада. Цок, цок, цок, цок. К счастью, беспокоиться об этом не было необходимости, ведь сегодня Айко не могла никому помешать. Это было её время. Время, чтобы привести в порядок волосы, выпить чаю, проверить данные учеников. Пятьдесят минут, когда можно стучать по паркету, закусывать губу и не стесняться компьютерных очков. В пятницу, после второго  урока единственное окно в ее расписании, когда в учительской не остается никого, кроме нее.

...Нива?

Приветливый утренний свет окрашивал кабинет акварелью. Чай уютно дымился в кружке с Тоторо на деревянной подставке: по правую руку, но подальше от края стола, чтобы случайно не опрокинуть. Подле монитора удобно расположилась расческа, укутавшись в резинку для волос из лилового бархата. Рядом с ней зеркальце вывело на прогулку солнечного зайчика. А перед клавиатурой справа налево поселились ручка, пара маркеров, усыпанный цветными закладками ежедневник и стопка казенных журналов. Бог у себя на небе, с миром всё в порядке.

"Асакава-сан вроде бы получила стипендию? Она живет в общежитии?" — мысли Нива-сэнсэй лишь немного опережали курсор. Клик-клик, цок-цок. Сайт университета, тетрадь, ручка, пометка, Google Таблица, список учеников, список соцсетей. Пауза. Список отношений, красная пометка, Instagram...

Нива?

Сквозь тело женщины прошел разряд. Она молниеносно выбросила правую руку вперед, схватив зеркальце и прижав его к себе, а левой ногой резко оттолкнулась от стола, отъехав на стуле на полметра. Сердце трепыхалось, пульсация крови в висках затмила все школьные звуки.

https://forumupload.ru/uploads/001b/61/94/32/t427718.png

— Ха... Хасакава-сэнсэй? — её дыхание дрожало, а левая рука непроизвольно потирала плечо, где Айко коснулись. — Я...

Она закрыла глаза и сделала глубокий вдох. Правая рука понемногу разжалась, незаметно опустив зеркальце в карман пиджака. На лице появилась улыбка, мягкий голос зазвучал ровнее. Вежливый поклон.

https://forumupload.ru/uploads/001b/61/94/32/t314503.png

— Простите меня, пожалуйста. Вы меня очень напугали, — этого было не скрыть, так что оставалось только признаться. Нива-сэнсэй ухватилась за край стола и подъехала поближе к своему рабочему месту, сохраняя, однако, дистанцию между собой и чужеземным гостем. Учительская была ее вотчиной, но в присутствии Исао хозяйкой она себя не чувствовала. Он старше, физически сильнее и явно любит конфликты. Нива-сэнсэй конфликтов не любит. Именно поэтому она всегда старалась сократить контакты с ним до минимума.

— Да, Instagram, — обрадовавшись возможности оставить позади неловкую ситуацию, Айко стала поспешно оправдываться. — Это по работе: понимаете, иногда нужно поглядывать, как дела у ребят. Вот, смотрите, это, например, Юмикава-сан, а это — Сакураба-сан...

Пока она водила мышкой, пытаясь не показать, что внимательно рассматривает воротник и шею Исао, в мозгу Нива-сэнсэй начало ворочаться смутное осознание того, что школьный врач едва ли зашел, чтобы дать ей поискать на нем следы татуировок или оценить странички ее учеников в соцсетях. Она снова вздрогнула, но на сей раз чуть заметно.

— Что-то случилось, Хасакава-сэнсэй? Кто-то из класса 1-2 пострадал? — женщина звучала настолько доброжелательно, насколько доброжелательно может звучать взволнованная мать.

Отредактировано Niwa Aiko (2021-11-21 01:02:49)

Подпись автора

«All shall be well, and all shall be well, and all manner of thing shall be well»

— Julian of Norwich

+6

4

Исао цыкнул, всё ещё с лёгким отвращением глядя в экран её компьютера, какое-то мгновение будто выпав, выключившись, а посему — не замечая того, как Нива дёргается, прячется от него. Его взгляд, пристальный и цепкий, задержался на последней страничке, которую она ему показала — Таэко, м? Он помнил имя, но как-то не особо догадался проверить её в сети. Все эти… штуки были слишком далеки для него. От одного вида сайта, где люди добровольно вываливают все свои секреты, всё своё грязное бельё, вплоть до собственных кровоточащих внутренностей, по его спине бежали мурашки. Отличный способ собирать информацию, возможно. Но при одной мысли о том, что эти люди навсегда оставляют в публичном доступе, Исао крутит где-то внутри. Настойчиво колотится в висках «неправильно», а во рту появляется противный кислый привкус.

— И не противно тебе копаться в чужом мусоре, Нива, — сухо заметил Исао, не выдавая своего дискомфорта. Взгляд, который он перевёл на неё, холодный, но более спокойный. То презрение, которое ярко читалось в нём чуть ранее, растворилось дымкой, оставляя ледяное спокойствие и совсем чуть-чуть — любопытство.

Нива для него — маленькое, запуганное животное. Она оправдывается, когда этого, по его мнению, делать не нужно, и очень сильно напоминает ему о тех временах, о которых ему хотелось бы забыть. Что-то в её манере подавать себя вызывает в его памяти ярко освещённые комнаты и разодетых, но при этом полуобнажённых женщин, которые отказываются смотреть ему прямо в глаза. Прямо как Нива.

Исао, засмотревшись, убрал одну руку за спину, а вторую — в карман белого не застёгнутого врачебного халата. Сжал лежащую там зажигалку до побелевших костяшек, чтобы не сорваться на привычное в таком положении поведение.

Вероятно, мало кому из их общества нужно напоминать себе снова и снова, что перед ними свободный человек, а не…

Прочистив горло, Исао попробовал себя в дружелюбной улыбке. Та вышла кривой и ненастоящей, но Нива ведь учитель, не так ли? Должна ценить усилия прежде, чем результат. Или как там бывает…

— Если тебе хочется что-то спросить — спрашивай. Я не люблю, когда на меня так зыркают.

В его голосе, как ни странно, нет враждебности или угрозы, даже завуалированных. Исао как будто бы констатировал факт. Поставил её в известность. На языке вертелись ещё фразы, более красочно описывающие то, что он раньше с такими людьми делал, но вместо того, чтобы дать свободу мыслям, он развернулся и схватил стул, явно принадлежащий кому-то другому, мирно стоявший за соседним с её рабочим местом столом.

Со скрипом подтащив его поближе, Исао уселся рядом с ней. Не напротив, позволяя ей сохранить мнимое безопасное расстояние и служащий препятствием стол, а совсем близко, практически плечом к плечу. Её дискомфорт был до смешного забавен и, по правде говоря, Исао не хотел давать ей возможность почувствовать себя уютно, расслабленно. В особенности учитывая тот факт, что самого его будущий разговор держал на иголках.

— Все идиоты целы. Кто-то получил мячом по голове на физкультуре, но там нечего было сотрясать. Полежит полчасика и снова будет вить тебе нервы, переживать не стоит.

На волнующий её вопрос Исао ответил легкомысленно, не особенно пытаясь вспомнить имя ученика, оставленного в медпункте. Было заметно, что это не заботит его почти. Правда ли дело было таким незначительным или школьного врача попросту не волновали дети?

— Эта, — ткнув замотанным в пластырь пальцем в фотографию Таэко, всё ещё занимающую половину экрана, Исао снова перевёл взгляд запавших от недосыпа гляз на свою собеседницу: — Расскажи мне о ней. Что-нибудь помимо того, что она тупая как пробка. Это я уже сам выяснил.

+3

5

В ядовитом школьном аквариуме, полном улыбчивых акул, Нива-сэнсэй выживает как рыба-лоцман: занимаясь чисткой зубов. Кивни одному, поклонись другом, помоги третьему. Если быстро шевелить плавниками и держать верную дистанцию, то, возможно, тебя сочтут достаточно забавной и безвредной, чтобы съесть последней.

Со временем Нива-сэнсэй стала так хороша в этом, что сейчас знает как факт: рядом с Хасакава-сэнсэй нет безопасной дистанции. В глазах этого человека тлеет бледный костер обреченных. Он — не акула. Он — что-то, что отрывает куски плоти от китов, занырнувших слишком глубоко. Он плывет в одиночестве, потому что сжирает всех, кто оказывается рядом с ним. Сжирает чужую вежливость, доброту, милосердие и любовь.

Айко хорошо знакома с таким типом людей. Поэтому она знает еще один факт: у нее никогда не было и не будет столько любви, чтобы заставить Хасакава-сэнсэй подавиться. В этом состязании ей не победить. Школьный врач - очень, очень опасный человек. Именно поэтому она всегда просила Сэйки-сэнсэй не поручать ему учеников ее класса.

Она сняла очки и выдохнула чуть глубже обычного: никто не пострадал. Но в атмосфере все еще ощущалась прохлада. Часы затикали грознее, солнце скрылось за облаком. Оттенки серого и голубого инеем осели на стенах, шкафах и столах. Тоторо на кружке нахмурился и помрачнел. За столом в центре учительской они будто стояли на продуваемом всеми ветрами высокогорном плато.

Впервые на третьем уроке в пятницу Нива-сэнсэй была не рада оказаться одна в кабинете.

  https://forumupload.ru/uploads/001b/61/94/32/t798111.png 

— Простите меня снова, Хасакава-сэнсэй. Это было некрасиво с моей стороны, — короткий кивок, неглубокий поклон. В трудную минуту Айко полагалась на средства которые никогда не подводили: улыбку, извинения и искренность. Она смотрела прямо на огонь. — Рада, что не случилось ничего серьезного.

Если безопасной для нее дистанции нет, то следует найти ту, на которой в безопасности себя будет чувствовать её тяжелый собеседник. Что бы ни разожгло это мертвенное пламя в его глазах, женщина не хотела быть порывом ветра, который превратит его в бушующий пожар.

— Это моя работа. Кто-то должен копаться в мусоре, когда это необходимо, вы так не думаете? — с каждым словом все ровнее, все настойчивее, словно вишня, которая выпрямляется после напряжения. О работе Нива-сэнсэй может говорить часами, останавливаясь, только чтобы вдохнуть. В новых образовательных методиках, в тонкостях подростковой психологии, в коммуникативных практиках она находит что-то захватывающее дух; что-то, что редко замечают другие люди.  Это её море и будь её воля, она бы весь мир затянула под воду.

Нива-сэнсэй любит свою работу. А еще она любит своих учеников.

— Мне кажется, зря вы так, Хасакава-сэнсэй. Сакураба-сан — одаренная девочка, — повисшее в воздухе напряжение можно было замерять вольтметром. Часы отсчитывали секунды безжалостно. — А почему вы ей интересуетесь? Она что-то..?

https://forumupload.ru/uploads/001b/61/94/32/t74322.png

Приятное течение её артикуляционно-безупречной речи прервалось. Айко все еще улыбалась, но улыбка больше не оставляла следа в её голосе. Осененная догадкой, она задала новый вопрос, не дожидаясь ответа.

— Правильно ли я поняла: это по просьбе Сэйки-сэнсэй?

Отредактировано Niwa Aiko (2021-12-05 12:14:44)

Подпись автора

«All shall be well, and all shall be well, and all manner of thing shall be well»

— Julian of Norwich

+4

6

В этот раз Исао не сводил со своей коллеги взгляда — подмечал каждое мелкое изменение в её позах, плавное перетекание из испуганной настороженности к привычной фальшивости вплоть до обманчивой угрозы, мягкой как вельвет. Было в этом что-то захватывающее, побуждающее дремавший до этого интерес. Страничка с лицом Таэко на какое-то время отступила на задний план, позволяя Исао с затаённым увлечением следить за новой «игрушкой».

Ни в коем случае он не был психологом, хотя в университете проходил соответствующий курс. Тем не менее, Исао всё ещё оправдано считал себя экспертом, когда дело касалось оценки характера своего собеседника. Это была не прихоть, вызванная любопытством, что обычно приводило обеспеченных детишек на путь психологии или психотерапии — в зависимости от того, насколько близки те были к экстриму.

Исао не был склонен развивать навыки, которые были бы непригодны для выживания в первую очередь. Детство и отрочество, наполненное не самыми… мягко говоря, гладкими отношениями с отцом и его подчинёнными, вынуждали учиться так, чтобы в будущем — не совершать тех ошибок, на которых не просто шишки набил, а полноценные шрамы заработал. Исао умел отличить акулу от змеи, а тигра от кролика. И ни одно из этих животных не было безопасным — ни для него, ни для окружающих.

Даже слабое травоядное по трусости своей способно было нанести существенный вред гордому, чересчур самоуверенному хищнику. Исао старался, очень старался не становиться таким. Раньше у него попросту не было возможности — он был лишь на ступень выше этого самого «травоядного», а посему — доказывал о своей непригодности «в пищу» более приземлёнными, жестокими методами.

Сейчас, будучи инвалидом почти, человеком разбитым более чем полностью, но при этом наделённым невиданными обычным людям силами… Он начал понимать, что определённые вещи проскочили мимо его радара. Люди, которые за годы работы вместе казались уже изученными, пусть и не совсем с близкого расстояния, раскрывались новыми красками. Совершенно непривычное, неправильное чувство, новое для Исао. Как для человека, который привык предупреждать опасность.

К тому же, он знал. Он точно знал, что милая, всегда дружелюбная и готовая оказать помощь Нива-сэнсэй не так проста. Возможно, они не так часто контактировали в школе, но Исао всё ещё был в курсе, на что способна эта «невинная овечка» в другом своём облике. Для него, буквально прошедшего через ад физически, подобные силы казались чем-то… не столько неестественным, сколько неизведанным и в какой-то мере пугающим. Настолько, насколько возможно было заставить Исао… не страшиться, нет. Опасаться.

— Я сторонник разумных решений, Нива, — очевидная ложь соскользнула с его языка с привкусом табака и пепла. Он выудил из кармана белого халата руку с крепко стиснутой в ней зажигалкой и, мельком вспомнив, что в учительской нельзя курить, принялся вертеть её в руках. Ловко, между пальцев, словно это — не маленький металлический коробок, а что-то более опасное. Привычное. Вроде ножа.

Или всё-таки монетки?...

В повисшей между ними тишине, которую он не торопился нарушать снова, было слышно едва заметное гудение её компьютера, а также неоправданно громкое «чирк» каждый раз, когда Исао, закончив круг между всеми пальцами, щёлкал крышкой зажигалки, «раскидывая» её с лёгкостью человека, не по наслышке знакомого с обоюдоострыми предметами.

— Маленькой Таэко не повезло, — он даже не попытался назвать девчонку не по имени. Да, он был грубияном, но такое… пожалуй, могло вызвать подозрение? Недостаточное, чтобы решить, что он с ней сделал что-то, но всё-таки. С каких пор школьный врач обращается к одной из учениц, новых учениц при том, только по имени?

— Я кинул жребий и мне досталась именно она, поэтому Сэйки-сэнсэй, — фамилия Куратора на языке Исао звучала как издёвка. Не потому, что он недолюбливал человека. Скорее уж потому, что к нему тоже он привык обращаться исключительно по имени. Сама Нива, пожалуй, могла не раз слышать это обращение. Да и Куро тоже звал его исключительно как «Исао».

— Сэйки-сэнсэй, — повторил он уже более нормально, просто чтобы проявить уважение к одному из редких людей, которых он звал друзьями: — Не ответственный за то, что выбор пал именно на неё. Сакураба, — да, вот так правильнее.

— Тоже ничего не сделала, в этом-то и вся проблема.

Губы Исао вновь растянулись в подобие улыбки. Он заглянул ей прямо в глаза. Так, как обычно между едва знакомыми людьми не принято. Потому что, опять же, неприлично. Исао как будто бы стирал что-то подобными пренебрежительными действиями, словами. А когда снова проговаривал, чётко, будто по слогам — то, как говорили другие, окружающие его люди, — создавалось впечатление, словно он вновь возводил ограду. Высокую, с колючими шипами, которые царапали его собственное горло.

На дне вечно запавших глаз Исао притаилось не менее опасное понимание. Он ещё не знал, чего конкретно, но...

+4

7

Раньше Айко была перфекционистом. Каждый раз, берясь за новое дело, она брала на себя и ответственность сделать все идеально. Так, что комар носа не подточит. Чтобы не только посторонний, но она сама не нашла изъяна, когда закончила.

За новые дела она в те времена бралась редко.

Пожираемая страхом и сомнениями, юная Нива-сан предпочла бы не сделать ничего, чем допустить ошибку. Сложно тяжело трудиться и вкладывать себя без остатка, если знаешь: один промах — и вся работа насмарку. В голове у нее всегда рисовался сухощавый джентльмен средних лет в очках и костюме, который замечал этот неизвестный ей дефект. Он разочарованно качал головой со строгим взглядом, и хоть ничего не говорил, девушка знала, о чем он думает: "Какая же все-таки глупая эта Айко. Провинциалка — корни, видать, дурные. Плохая она девочка, порченая."

За годы, что она провела в университете, а затем в Кусуноки, мужчина этот никуда не ушел. Он все также поджидал ее с дипломатом после каждого шага в ее жизни. После крупного проекта, после проверки контрольных, после подготовки к уроку, после экзаменов, даже после уборки, стирки и сортировки мусора. Изменилась сама Айко, которая со временем поняла, что человек со строгим взглядом вовсе не хочет ее обидеть. Такая уж у него работа: убедиться, что все сделано на совесть. Отношения с незнакомцем постепенно наладились: если работа Нива-сэнсэй удовлетворяет его стандартам качества, он одобрительно кивает, а бывает, и шляпу снимет. Изредка, если она очень старается, но никак не успевает, может даже со вздохом услужливо отвернуться на минутку. А что уж он там думает, какая разница?

Зато открылось, что не каждый держит в штате такого придирчивого сотрудника. Хлопотное это дело, все-таки — жить под строгим взглядом. Проще сделать доклад спустя рукава, перевести домашнее задание через Google и свалить неготовые учебные планы на коллегу, сославшись на срочное дело в пятницу вечером. И до сих пор Нива-сэнсэй была уверена, что школьный врач — как раз из таких. Что он предпочтет мрачно и угрожающе зыркнуть на своего человека в костюме, запугав его до чёртиков, а потом пойдет спать в медкабинете, закрывшись на ключ изнутри.

Поэтому сегодня Нива-сэнсэй очень удивилась.

Не сразу, конечно. Сперва она обмерла, услышав новости о варварском способе, которым Хасакава-сэнсэй отбирал подходящего кандидата среди учеников. Потом с холодной улыбкой несколько секунд обдумывала, какими словами донести до Сэйки-сэнсэй свое огорчение по этому поводу при ближайшей встрече. Ну а потом — удивилась.

Хасакава-сэнсэй в её представлении не был похож на человека, заботящегося о чувствах и мнении окружающих. Не был похож он и на человека, серьезно относящегося к своим обязанностям. Тем не менее, он был здесь и задавал ей вопросы о своей подопечной, прежде чем...

https://forumupload.ru/uploads/001b/61/94/32/t171911.png

— Не сделала? Что Сакураба-сан должна была сделать? — больше классный руководитель класса 1-2 не замечала ничего вокруг. Она не слышала часов; не видела, как солнце снова показалось из-за облака; не обращала внимания на гарцующие блики на кружке. Когда Хасакава-сэнсэй заглянул ей в глаза, он обнаружил, что собеседница уже смотрит прямо на него взглядом спокойным и твердым. Взглядом профессионала.

Нет, не "прежде". Он допустил промах, ошибку и теперь пытается все исправить. Разумеется, с чего она взяла, что такой человек, как он, будет беспокоиться о Сакураба-сан? О посторонней маленькой девочке, жизнерадостной и вечно витающей в облаках? Он даже не может назвать ее как положено.

Он беспокоится только о себе.

Нива-сэнсэй отвела взгляд первой, едва сдерживая горький вздох. Не потому что она испугалась — потому что не хотела показывать как поднимаются ее брови и кривится губа. Обвинениями проблему не решить. Она подвинула кружку с Тоторо поближе к себе, сделала глоток и в следующее мгновение снова улыбалась. Улыбаться — это первое, чему она научилась после инъекции хека.

https://forumupload.ru/uploads/001b/61/94/32/t314503.png

— Если вы хотите, чтобы я вам помогла, пожалуйста, расскажите подробно, что произошло и в чем заключается затруднение. По крайней мере, моя ученица в порядке? — уверенно и смело, будто была не одна. Будто за плечом у нее стоял строгий джентльмен в костюме и с дипломатом.

Отредактировано Niwa Aiko (2021-12-16 23:39:45)

Подпись автора

«All shall be well, and all shall be well, and all manner of thing shall be well»

— Julian of Norwich

+4

8

Выражения лица снова сменяли друг друга. Там было удивление, подозрение, а затем — разочарование. В голове Исао мелькнула мысль, что краем глаза он мог заметить промелькнувшее на её лице уважение, но оно скрылось слишком быстро, чтобы его уловить. Да и осознавать его потенциальное наличие было как-то неприятно — ощущалось слизью на голой коже, тёмной и вонючей, из самых тёмных глубин его собственной душонки. Исао не хотел, чтобы такая слабая дамочка, пусть и опасная в своей двойственности, испытывала подобные эмоции в его отношении.

В этом плане разочарование он предпочитал больше. Не потому, что ему нравилось ощущать на себе чужие взгляды, полные разбитых ожиданий — которые они сами на него возложили, между прочим, — и либо жалости, либо презрения. Нива, если смотреть с этой стороны, была тоже довольно высокомерна в своём суждении. Стоило ему рот раскрыть, проявив интерес к её драгоценной ученице, как она тут же всё для себя решила. Развесила все необходимые ярлыки, чтобы её светлый, удобный мир не переворачивался с ног на голову из-за чьих-то непредвиденных действий.

Исао, будучи камнем на дне реки, уже утонувшим и отшлифованным течением, находил подобные заблуждения забавными, пусть и… немного оскорбительными. Любой другой человек, сидя на его месте, возмутился бы как минимум. Но сам он был спокоен и демонстрировал признаки редкого для него приподнятого настроения. Нива его веселила. Хотя по замершему в постоянной усталости лицу было сложно это понять. Исао разучился улыбаться, но его лицевые мышцы похоже думали иначе. В противном случае ему не приходилось бы тратить усилия, чтобы сдержать ухмылку.

Последний *щёлк* зажигалкой. Не сводя с чужих глаз пристального, немного тревожащего взгляда, Исао сунул руку в карман, выуживая на свет божий свой телефон — довольно дешёвый, но вполне функциональный для человека его возраста. Разблокировав экран не глядя, он открыл галерею и, пропустив пару смазанных, странных фотографий, открыл одну… Ту, которая должна была заставить его «советчицу» насторожиться.

Там была изображена Таэко. В тёмном, безлюдном парке, который все учащиеся знали — через него частенько приходилось срезать дорогу. Сама девчушка шла впереди, в нескольких шагах от фотографирующего - который, по всей видимости, её преследовал, - не обращая внимания ни на что вокруг, вцепившись тонкими пальчиками с идеальным маникюром в собственный телефон. Не глядя по сторонам, Таэко увлечённо что-то в нём набирала.

Учитывая то, что эта фотография была у самого Исао, можно было с лёгкостью предположить, что сделал её он. Но…

Мог ведь он и у миньона её забрать, не так ли?

Улыбка, которой Исао одарил свою вынужденную собеседницу, была более «правильной», злой какой-то, ехидной. С лёгкостью можно было угадать, зачем именно он эту фотографию показал. Не для того, чтобы объяснить что-то. Нет, скорее уж чтобы усугубить то недопонимание, которое между ними повисло, создавая в учительской почти заряженную атмосферу тишины-перед-бурей.

По крайней мере, сам Исао ожидал именно её.

— О, дело в том, что она недостаточно сопротивлялась.

Безусловно, в его словах была доля истины. Исао и правда пытался заставить Таэко дать сдачи. Но вот бедная, сердобольная Нива наверняка поняла эту фразу иначе.

— Мне пришлось заниматься ей собственноручно. Сама понимаешь, нельзя отдавать такой свежий материал в руки миньонам, — он безразлично повёл плечами, выпрямившись на стуле, глядя на неё искоса, выжидающе: — Пришёл сюда, чтобы узнать, проводила ли ты курсы какие-нибудь. Ну, по самозащите во время нападения.

Не было сомнений в том, почему Исао избегал прояснения ситуации. На этот момент он успел позабыть всё, что было связано с советами, перед его глазами была только Нива, а в голове продолжало эхом звучать «моя».

— Я бы посоветовал тебе провести пару уроков. Возьми в качестве шаблона нападение насильника.

+4


Вы здесь » I want to learn how to be a magical girl, but my teacher still talk about giants » Архив! » 10.04.20, ADVICE! Все эти годы на педагогическом были не зря?!


Рейтинг форумов | Создать форум бесплатно